«Я роюсь в своих архивах, привожу их в порядок, пытаясь успеть закончить то, что еще могу. Ведь пока я жив, все эти воспоминания со мной. Когда меня не станет, все, что не записано, не зафиксировано, не рассказано, растворится где-то в неизвестности“, – сказал он в начале интервью 15min.
Мы попытались направить эту юбилейную беседу на личность самого профессора и его повседневную жизнь после отхода от активной политической деятельности, но напряженное настоящее, война в Украине и полная неопределенность относительно будущего мира стали неизбежными и просто необходимыми темами.
Парадоксально, однако параллельно с размышлениями о настоящем в рассказе продолжают всплывать воспоминания профессора о борьбе за независимость Литвы, и так незаметно прошлое встречается с настоящим, а история возрождения Литвы – с отчаянной борьбой Украины сегодня.
По словам Ландсбергиса, даже спустя три десятилетия после распада СССР сегодня приходится снова и снова возвращаться к той же проблеме России, которая возродилась с еще большей жестокостью и бесчеловечностью, и эта страна демонстрирует свое вырождение миру, убивая и уничтожая украинский народ, грабя и сжигая его землю.
«Я думаю, что сейчас весь наш смысл состоит в том, чтобы защищать человечность и отвергать бесчеловечность», — подчеркивает Ландсбергис.
– Полгода мы живем в условиях войны, а теперь и глобальной катастрофы. Как бы вы определили, где проходят наши собственные моральные границы, чтобы не поддаться ненависти и не перестать быть людьми?
– В первую очередь надо защищать жизнь. Ведь если проблема в убийствах и убийцах, то от них следует защищаться и если нужно – уничтожать, иначе они будут убивать и убивать, кого захотят. Мы видим, что творят россияне в Украине: убивают женщин, детей, больных, разрушают города, уничтожают землю, они хотят сломить страну, на которую они напали, голодом, холодом, отчаянием.
Ведь правительству России не жалко – оно может послать на смерть миллионы пушечного мяса. И приходят озверевшие твари, нелюди, которым сказано – уничтожайте, и они убивают, жгут, мучают с наслаждением. Мало того, они пытаются подать это как плоды своей победы.
– На Западе в ответ на начатые Россией военные действия была поставлена под сомнение и стала отменяться русская культура как один из важнейших глашатаев империализма. Как вы к этому относитесь?
– Русскую культуру часто называли великой. Но в чем ее величие? Не в том ли, что у них было много талантливых людей? Но это естественно – это был многочисленный народ, поэтому в нем было много талантливых людей. Но иногда у маленького народа, как, скажем, у нас, непропорционально много талантливых личностей. Так где же эта великая культура?
Однако, как мы видим сейчас, выродков в России непропорционально много, и это уму непостижимо. Как это можно объяснить? Культура, которая была отравлена империализмом и представлением о том, что они велики в плане территории и военной мощи, дали им повод считать себя большими и важными в глобальном масштабе.
Поэтому, если уж мы велики, то мы должны и править. Но оказывается, такое представление ведет только к дегуманизации и большому вреду для окружающих. Именно дегуманизация является сейчас главной проблемой всего человечества.
– Значительную часть своего времени вы уделяли и продолжаете уделять борьбе с русским империализмом как в истории нашей страны, так и в нынешнем общественном пространстве. Скажите, как вам удается не перегорать, держать пульс и не поддаваться апатии?
– Прежде всего я выбираю то, что приемлемо, а что – нет, где те вещи, которые нужно защищать сегодня, без промедления, и те, с которыми необходимо бороться.
Вот недавно я обнаружил в своем архиве записную книжку, в которой были зафиксированы мои мысли из летней поездки 1989 года в Германию и США уже в мою бытность руководителем Саюдиса. Я отмечал, с кем встречаюсь, идеи для Саюдиса и какая помощь нужна для нашего освобождения.
Здесь же я нашел и свои мысли, которые планировал высказать во время встреч в Америке, потому что для многих было важно понять, что такое Саюдис, каковы наши цели, что происходит в Советском Союзе и какова роль Литвы во всех этих процессах.
Так вот что я написал в этой книжке более тридцати лет назад: «Этот процесс, который в настоящее время происходит в Советском Союзе. Он обусловлен гибридизацией догматического коммунизма со всеми русскими комплексами неполноценности и культом грубой силы. Явление, которое проще всего назвать сталинизмом и всеобщим нравственным, экономическим и управленческим кризисом в системе этой большой страны.
Молодое поколение управленцев осознало, что времени осталось немного – надо искать выход. И шаги, которые были предприняты, ассоциируются в мире с именем Михаила Горбачева».
Важно понимать, что в то время в Америке велась пропагандистская кампания, с помощью которой Москва пыталась показать, что Саюдис и литовцы дестабилизируют ситуацию в стране. Вроде того, что Советский Союз меняется, реформируется, идет по более мирному пути, а Ландсбергис, видите ли, объясняет, какой должна быть перестройка.
В моем понимании это должна была быть не только полная десталинизация, но и полная деколонизация. Я поэтому и спросил в Америке – какой дестабилизации, которой пугала Москва, вы испугались? Той ли, что будет дестабилизирован сталинизм?
Ведь частичная десталинизация означала бы, что страна частично останется в сталинизме. Но для нас это было неприемлемо. Нужно было идти до конца.
– Эти идеи очень близки тому, что сейчас говорит президент Украины Владимир Зеленский.
– Да, иногда он говорит те же слова, какие тогда говорил и Саюдис. К сожалению, три десятилетия спустя украинцам приходится поднимать ту же проблему десталинизации в России. Почему тогда она не состоялась полностью? Это было обусловлено яростным реваншизмом и принятием того факта, что бесчеловечная диктаторская власть воплощалась как в коммунистической партии, так и в кагэбистской системе насилия. И что же произошло?
Коммунистической партии нет, а гэбня правит страной и сотрясает весь мир. Потому что эта система не была принципиально отвергнута как бесчеловечная и преступная. И сегодняшняя Россия пошла по пути вырождения, даже дальше, чем тридцать лет назад.
Те, кто хотел сохранить советскую империю, не считались со средствами. Потому что ведь в Тбилиси и Баку, а потом и в Вильнюсе по приказу Горбачева убивали людей. Все разговоры о том, что он ничего не знал, были полнейшим вздором.
Вооруженные действия против мирного населения, которое рубили лопатками, травили газом и давили танками, были одобрены на самом высоком уровне в Москве.
Когда Горбачев услышал о расправе китайских властей со студентами на площади Тяньаньмэнь в 1989 году, он сказал: „Три тысячи жертв? Что ж, они должны были защищаться».
Защищаться? Китайские коммунисты защищались от мирных протестов студентов, безжалостно их убивая? Так что и свою ситуацию Горбачев видел аналогично и поэтому поступал точно так же.
– Тридцать лет в России шли цивилизационные процессы – люди учили языки, путешествовали по миру, налаживали связи с западным миром, создавали бизнес и вроде бы таким образом должны были получить и принципы демократии. Почему это не сработало?
– Потому что демократия здесь была лишь имитацией. Правда, в свое время имели место реальные усилия, надежда и вера в то, что Россия может стать демократическим государством. Но это не было всеобщим явлением, которое охватывало бы широкие массы.
В Литве было совсем по-другому: в Саюдисе участвовало много людей, многие верили, что будет по-другому, что возможна справедливая жизнь. Идея свободы была реальной, и вера в гуманистический мир была пропорционально больше. И именно это стало объединяющей нацию силой.
Кстати, Саюдис даже пытался в то время просвещать «большую державу» — формулировал предложения и варианты реальных перемен. Хотя многие из них были отодвинуты в сторону, они все же звучали публично, потому что их транслировали по телевидению. И на улицах Москвы нас узнавали, а обычные люди нас приветствовали – „молодцы прибалты“.
Нас обвиняли в сепаратизме, но ведь не нам нужно было отделяться и куда-то уходить – это они должны были уйти. Мы хотели быть, как были раньше, и продолжать идти своим собственным путем. Важна была и наша принципиальная позиция – не просить предоставить нам независимость, потому что в таком случае мы как будто признали бы, что Москва имеет право и власть решать это. Нет, ничего подобного – это наш собственный выбор.
А в России хотя и была демократически настроенная интеллигенция: профессура, художники, ученые, – но лишь меньшинство, и эти процессы не происходили. Со временем их стало еще меньше, потому что самых активных разогнали, запугали, посадили или же они деградировали, приспособившись к новой системе.
Не знаю, может они просто притворяются, а может, действительно поверили в то, что Путин возвращает „величие“ России. Но это чисто хулиганское и кагэбистское понятие – если меня боятся, значит, уважают. Это достойно сожаления, ведь это только показывает, что их действительно не за что уважать.
Эта страна теперь использует принципы террора для достижения своих гнусных целей. И еще пугает атомной бомбой — вроде того, что мы такие сумасшедшие, что можем даже бомбу использовать. К сожалению, ситуация настолько запущена, что может стать реальностью, и есть риск, что полмира превратится в непригодную для жизни выжженную землю.
Однако Украина не соглашается капитулировать и единственным условием возможных переговоров является то, что россияне должны покинуть захваченные украинские территории. Это принципиальное условие.
Каким будет результат всего этого, сейчас никто не может сказать. Мы можем только надеяться, что это сатанинское зло не восторжествует и не захватит весь мир. Украина подает пример – она не согласна.
И Литва делала это после войны, когда партизаны сопротивлялись многочисленным советским войскам, и продолжила то же самое более трех десятилетий назад, в период Возрождения. Наконец, она делает это и сегодня, поддерживая Украину и помогая ей.
