Для одной из новейших партий страны эти цифры должны прозвучать, как прекрасная музыка, - на месте членов этой партии я бы написал их разноцветными мелками на каждой площади города: ведь нет сомнений, что если не все, то хотя бы большая часть этих несчастных детей попали в руки сети педофилов.
 |
| Артурас Рачас |
Но поскольку я еще не партийный, мне эти цифры демонстрируют лишь беспомощность государства. Или – фиаско социальной политики правящей коалиции.
Тем, кто о «пропавших» детях ничего не слышал, я напомню, что речь идет о детях до 16 лет, которые родились в Литве, но никогда не показывались в школе. Их можно было бы цинично назвать детьми-хамелеонами – на бумаге есть, а в реальности их никто не видел.
Несмотря на это, за некоторых этих детей государство платит их родителям пособия. Для меня это звучит совершенно неожиданно и немного страшно, но я не могу не верить тому, что утверждает в сейме консерватор В.Маргявичене. А она говорит, что часть «пропавших» детей можно найти «моментально» - если бы выплата пособий была приостановлена, поскольку тогда родители пропавших сами бы пришли и позаботились о том, чтобы их дети 1 сентября были в школе.
Когда мы говорим о доплате за осуществление этих прав, по сути, мы говорим не об «исчезающих» детях, а об исчезающем государстве.
Возможно, так и случилось бы, но хотелось бы спросить у В.Маргявичене: а что будем делать с Конституцией, в которой утверждается, что «право и обязанность родителей – растить своих детей достойными людьми и верными гражданами» и что «для лиц до 16 лет обучение обязательно»? Не помню, чтобы в Конституции где-либо было написано, что за выполнение этих обязанностей родители должны получать зарплату. И именно поэтому я совсем не хочу платить за это из своего кармана.
Поэтому у меня есть более простое и дешевое предложение: вместо того, чтобы приостанавливать выплату пособий, нужно остановить выплату зарплат всем, кто связан с выплатой этих пособий, и тем, кто, получая зарплату из кармана налогоплательщиков, должны заботиться о том, чтобы в стране не было ни одного ребенка, не посещающего школу. Речь идет о работниках Sodrа, отделов социальной поддержки, образования и воспитания, защиты прав детей и других похожих служб.
У меня нет данных о том, сколько всего есть таких работников, но предполагаю, что их точно больше, чем «пропавших детей». Арифметика простая – в среднем на каждое самоуправление приходятся 40 неизвестно куда пропавших детей. А, например, в одном только Каунасском отделе по защите прав детей, как указано на их сайте, работают 24 человека, в отделе социальной поддержки - 22, в отделе образования и воспитания – 28
С такими силами найти всех «пропавших» детей можно за три дня. Этим перечисленные работники и должны заниматься, поскольку речь идет о государственных деньгах, выплачиваемых неизвестно кому, о нарушениях Конституции, законов и прав детей. В этом случае мы должны говорить о нарушаемых правах детей, которые в каждом государстве должны быть приоритетом.
Когда мы говорим о доплате за осуществление этих прав, по сути, мы говорим не об «исчезающих» детях, а об исчезающем государстве.
