Выяснилось, что около Кайшядориса, на отдаленной территории птицефабрики, в профилактории, построенном в советское время, сохранились ценные произведения декоративно-прикладного искусства. Фредерик Чаубин хотел сфотографировать работы двух известных литовских художников - скульптора Леонаса Глинскиса и художника по керамике Аудроне Скарбалюте.
Работники птицефабрики нас с удовольствием приняли, но не могли скрыть улыбку - что здесь можно увидеть? Фредерик, бродивший по обветшалому зданию, просто просиял, когда в самой укромной комнате обнаружил под потолком лампу, висевшую, словно сосулька. И схватился за фотоаппарат.
Его новая цель - современные произведения декоративно-прикладного искусства, сохранившиеся с советских времен. Интерес к необычным объектам забросил Фредерика, родившегося в Камбодже в семье француза и испанки, в постсоветское пространство, которое в течение последних 15 лет он изъездил вдоль и поперек.
В прошлом году издательство Taschen выпустило его фотоальбом Cosmic Communist Constructions Photographed, в который вошли снимки самых интересных зданий советской современной авторской архитектуры XX века 80-х и 90-х годов. "Красота советской жестокости" - так издательство представляет альбом. Небольшую часть этих фотографий можно увидеть и в Вильнюсской галерее Vartai, где до 17 марта проходит выставка Sovietinės architektūros fotografijų albumai ("Альбомы фотографий советской архитектуры").
 |
| Asmeninio Frederico Chaubino archyvo nuotr./„Sovietinio brutalumo grožis“, – taip pristatomas F.Chaubino albumas, į kurį sugulė sovietinės moderniosios architektūros pastatų nuotraukos |
Редактор издаваемого во Франции журнала моды Citizen K Ф.Чаубин прекрасно разбирается в советской архитектуре, но находит и небольшие клады, которые местные недооценивают или просто забывают.
В запущенных профилакториях, темных подвалах, закоулках рушащихся зданий скрываются работы наших лучших художников, созданные 30 или 40 лет назад. "Бассейны бывших колхозов украшены, словно голливудские виллы", - смеясь и удивляясь, сказал 15min Фредерик.
- Что Вас привело в бывший Советский Союз?
- Первое мое путешествие в Литву 15 лет назад было очень коротким, длилось всего 4 дня, но оно оставило огромное впечатление, поэтому мне захотелось вернуться. Тогда мы подготовили специальный выпуск журнала, посвященный путешествиям по бывшему Советскому Союзу. Я обратился в посольство Грузии, желая получить интервью у тогдашнего президента Эдуарда Шеварнадзе. Но они не предоставили мне такой возможности и позволили это сделать только спустя 5 лет. Я не понял, почему. Интервью состоялось перед самым снятием Э.Шеварнадзе с поста, во время "Революции роз". Конечно, я этого не знал, ведь я был редактором развлекательного журнала. Будучи достаточно наивным, я отправился в Грузию, взял интервью у Э.Шеварнадзе, и мне было очень стыдно, когда опубликовали это интервью, поскольку президент уже лишился поста.
Но как раз во время этого путешествия в Грузию я впервые увидел здания, которые дали импульс всему моему проекту. На одной из улиц Тбилиси я купил выпущенную в советское время книгу о грузинской архитектуре. В ней я увидел очень необычные здания, находящиеся в Тбилиси.
За несколько дней я сам сфотографировал эти здания, еще не зная, что буду делать с этими фотографиями. Примерно через шесть месяцев, когда я посетил Литву, которая была для меня уже достаточно знакомой, поскольку я часто ездил на неделю моду, я встретил женщину, которая работала с проектом Друскининкайской лечебницы (нынешний аквапарк). Она была инженером, вдовой архитектора (Аушра Шилинскене, архитектор - Ромуалдас Шилинскас, - прим.ред.).
Она рассказала, как все происходило, каким свободным был ее муж, когда придавал зданию форму. Она утверждала, больше всего ее мужа вдохновляли работы Антонио Гауди. Это объясняло причудливый вид здания. Я съездил в Друскининкай, сфотографировал это здание и понял, что у него есть связь с теми зданиями, которые я фотографировал в Грузии. Они принадлежали одному периоду и были такими же безумными. Я решил, что во всем бывшем Советском Союзе таких зданий должно быть больше.
 |
| Asmeninio Frederico Chaubino archyvo nuotr./„Sovietinio brutalumo grožis“, – taip pristatomas F.Chaubino albumas, į kurį sugulė sovietinės moderniosios architektūros pastatų nuotraukos |
Таким образом в 2011 году был выпущен альбом. Это своеобразный финал путешествий, когда я решил, что у меня уже есть достаточное количество фотографий для того, чтобы выпустить достойную книгу.
- Вы говорите, что эта архитектура Вам показалась безумной. Что такого безумного Вы увидели?
- Просто меня это очень удивило. Очень трудно объяснить - я не ученый и не специалист в области архитектуры. Это связано с моим личным опытом. Но эти здания отличались от всего, что мне довелось видеть в других странах мира, они не соответствовали тому представлению, которое у меня было о советской архитектуре. Эта архитектура была намного оригинальнее.
В определенном смысле мне очень повезло, что в первую очередь я увидел здания в Тбилиси и Друскининкай, поскольку они являются одними из наиболее интересных архитектурных работ, которые вошли в книгу. Их объединяет дух экспрессионизма, они выделяются из других произведений современной советской архитектуры. Они принадлежат последнему двадцатилетию Советского Союза и выражают архитектурный расцвет рушащейся системы.
Те здания должны были выполнить общественную функцию - это были санатории, театры, музеи. Между этими зданиями и другой массовой советской архитектурой была огромная разница.
- Какова нынешняя ценность этих исключительных архитектурных работ?
- Для меня они словно аутсайдеры, очень интересны, но трудно определить их ценность. Помню, как-то раз я участвовал в симпозиуме в Женеве и ужинал с одним очень известным французским архитектором. Он заставил меня признать, что я просто влюблен в эти здания, поэтому я считаю их красивыми. С того времени я словно обязался признать, что эти здания красивы. Так что да, я считаю их красивыми.
Но в тоже время они монстры, поскольку не соответствуют стандартам. Так что даже если они не красивы, что очень трудно установить объективно, они очень интересны, поскольку оказались посреди мутации и процесса возрождения, это придает им силу. Неважно, красивы они или безобразны. Они просто особенные, а это делает их интересными.
Меня всегда привлекало то, что не соответствует правилам. Кроме того, как я упоминал, они принадлежат периоду, когда система рушилась, а эта система унесла с собой ту эстетику, которой принадлежали эти здания. Но они все еще стоят, ведь они не такие уж старые, им 30 или 40 лет. Сейчас их окружает совершенно другая архитектура - на ней отразилось западное влияние, пришедшее вместе с либеральной системой.
Меня заинтересовало, как в годы Холодной войны Запад и Восток оказывали друг на друга влияние. Мне кажется, одна из возможных причин краха Советского Союза - то, что на самом деле он не противостоял Западу, а следовал за его достижениями. Например, мне кажется символичной история самолета ТУ-144, который был копией самолета Concorde. В 1973 году точно также выглядевший самолет был перевезен в Париж на праздник Le Bourget. Но самолет, который должен был произвести впечатление на Запад, просто разбился.
- Вы интересуетесь не только советской архитектурой, но и произведениями декоративно-прикладного искусства. Не кажется ли, что они еще больше пострадали от новой среды, чем архитектура, и, возможно, обречены на исчезновение?
 |
| Asmeninio Frederico Chaubino archyvo nuotr./Fredericas Chaubinas |
- Интересно то, что произведения декоративно-прикладного искусства имеют много общего с тем, что в это время было создано на Западе. Они такие же безумные, поскольку принадлежат специфическому периоду - 80-ым и 90-ым годам. В определенном смысле они поддаются влиянию Запада и выражают советскую психоделику, когда Восток подражал Западу. Они шли по пути западной эстетики, но в определенном смысле приспособили свои произведения искусства к местным условиям, поэтому это не то же самое, что есть на Западе, а восточная версия с местной принадлежностью. Поэтому изделия узбеков не имеют ничего общего с литовскими, поскольку у обеих наций существуют сильные традиции, которые различаются.
Сейчас никто особо не интересуется этими произведениями искусства, поскольку по политическим, социальным и историческим причинам нужно, чтобы прошло некоторое время. Возможно, этот процесс по возвращению интереса только начался. Чтобы признать этот мир, нужно немного времени, потому что после развала СССР был перенесен огромный политический шок. С того времени осталось чувство вины, но через некоторое время оно должно исчезнуть, тогда придет осознание того, что мы имеем дело с настоящими произведениями искусства, и неважно, какому периоду они принадлежат. А если такое осознание не придет, проявится пустота, словно в те годы ничего не происходило.
Но это было бы смешно, потому что у вас были художники, скульпторы, архитекторы, художники по керамике. В Литве существовала традиция витражного мастерства. Все эти люди были не более и не менее талантливы, чем те, которые создавали до или после них.
Кстати, созданию их работ помог еще один советский парадокс - у большинства было много времени на творчество, поскольку они не чувствовали давления, связанного с получением выгоды. В определенном смысле художники могли создать свое тайное пространство для сотворения своих работ. Они заняли позицию беженцев и поэтому могли забыть о системе, забыть обо всем и творить, да, шедевры.
Отвечая на вопрос о судьбе этих произведений искусства, хочу напомнить, что в настоящее время много где идет реновация, которая, скорее всего, повредила оригинальные работы. Например, Друскининкайская лечебница уже не выглядит так, как раньше. Ее реконструкция не может удовлетворить, поскольку здесь попытались совместить несовместимые вещи.
Я имею в виду, что когда сталкиваешься с таким оригинальным зданием, оно должно остаться таким, какое оно есть. Есть еще несколько зданий прекрасной архитектуры, которые совершенно запущены. Это происходит со всеми зданиями каждой исторической эпохи, но самое плохое, что потом возможно придется проводить ненастоящую реконструкцию этих зданий, якобы восстанавливать их прежний вид. Так Советы восстановили Тракайский замок, а сейчас около Кафедры так был построен Дворец правителей. Так, может, вместо того, чтобы строить воображаемые дворцы, лучше выделить определенные деньги на сохранение того, что осталось?
 |
| Asmeninio Frederico Chaubino archyvo nuotr./„Sovietinio brutalumo grožis“, – taip pristatomas F.Chaubino albumas, į kurį sugulė sovietinės moderniosios architektūros pastatų nuotraukos |
Грустно, что из-за отрицания советского искусства многие произведения декоративно-прикладного искусства не сохранились. У вас есть ресторан Neringа, и на этом все заканчивается. Множество прекрасных произведений искусства просто пропали. Кое-что хранится в частных коллекциях.
- Вы говорили, что литовские художники вообще выделяются из художников других бывших стран Советского Союза. Почему?
-Я не говорю про мебель, поскольку мебель в Литве была достаточно отвратительной даже в таких привилегированных местах, как вилла Auskа. Но, может, я и ошибаюсь, однако произведения декоративно-прикладного искусства очень красивы и интересны, поэтому я думаю, что в Литве должна была быть хорошая ремесленная школа. Художественные работы отличались высоким качеством техники. То же самое можно встретить в области фотографии, так как у вас есть прекрасные фотографы советского периода.
Например, литовские витражисты приглашались на работу во всем Советском Союзе, они ездили на Кавказ, в Ташкент и другие места. Ирена Липене создала витраж в Ташкентской телевизионной башне, а Константинас Шатунас создавал витражи в санаториях по всему Советскому Союзу. Их приглашали на работу другие советские республики, поскольку их работы отличались специфическими литовскими навыками
- Во время прибытия в Литву Вы побывали у некоторых художников, работавших в советское время. Какое впечатление осталось после этих встреч?
- Сейчас они пенсионеры, которым приятно дождаться гостя из-за границы, интересующегося их работами. Может быть, им нужно большее признание, нежели они получают. Это по политическим причинам. Но французские художники, делавшие то же самое в то же время, дождались большего внимания, многие из низ стали богаты, а художники, которых я встретил в Литве, небогаты. Они просто работали на государство и все.
Например, на первом этаже гостиницы Neringа вы найдете очень красивую абстракцию из дерева, созданную Лаймутисом Лочерисом (Amžių Vilnius - прим. ред.). Л.Лочерис сейчас живет в студенческом общежитии и выглядит абсолютно забытым. Это очень досадно, ведь его работа демонстрируется в фойе роскошной гостиницы на проспекте Гядиминаса. А он лишь ждет, когда умрет, оставшийся совершенно один, вынужденный бороться с шумными соседями.
Люди, которых я встретил, очень простые, ведут обычную жизнь, и может показаться, что они абсолютно серые. Но это не так. Они талантливые художники.
