10 мая, в четверг, Аугусте Маткявичюте исполнилось 2 года. Свой день рождения девочка встретила в Каунасской клинике – больница уже стала для нее домом. Она и ее мама – 35-летняя Йолита – более полугода борются со злокачественной опухолью, которая выросла у девочка из зрительного нерва.
«Дочка родилась и росла здоровой. Но неожиданно ее стало тошнить. Раз в день – утром, а потом Аугусте становилось лучше, - вспоминала Йолита, как все начиналось. – Бывало, что несколько дней все было хорошо, а потом – нет. После того, как ее рвало, она держалась за головку, потом и координация нарушилась. Медики подозревали все новые болезни. Прошло два месяца, пока я услышала настоящую причину недомогания. Была осень».
После комы - операция
«Дочку, уставшую от непрекращающейся тошноты, я отвезла в Сантаришскую поликлинику в Вильнюсе. Когда ей поставили капельницу с физиологическим раствором, она впала в кому. После томографии в голове обнаружили опухоль, которая выросла из глазного нерва», - рассказала Йолита о том, как был установлен диагноз.
Женщину охватила паника. Ни в ее семье, ни в семье отца дочери Валдаса никто раком не болел, поэтому новость о болезни Аугусте была как гром среди ясного неба. По мнению медиков, если бы у Йолиты еще были дети, они были бы здоровы. С Аугусте просто так получилось.
Девочку перевезли в Каунасскую клинику. В декабре ей сделали операцию – вместе с опухолью был удален и зрительный нерв. Аугусте ослепла на один глаз. «После операции медики предложили ехать в санаторий, поскольку девочка перестала говорить, даже слово «мама» не говорила, не стояла на ногах, нужно было заново ее учить ходить, понадобилась помощь кинезитерапевта», - рассказала мама.
Опухоль стала расти
По утверждению Йолиты, полностью опухоль удалить было невозможно, но медики надеялись, что несколько раковых клеток не причинят большого вреда.
«После операции мне сказали, что опухоль растет медленно, что так быстро не вырастет. Но я прочитала много медицинской литературы, и везде написано, что если остается хотя бы одна раковая клетка, опухоль все равно растет. Врач оставил дочь под наблюдением, мне до конца не объяснил реальную ситуацию и угрозу», - сожалела женщина.
 |
| nuotr. iš asmeninio archyvo/Augustė |
Йолита отправилась с дочкой в санаторий. У Аугусте ослабла иммунная система, поэтому ребенок поймал вирус. Пришлось вновь ложиться в Каунасскую клинику. «Некоторое время откладывалась магнитно-резонансная томография, поскольку были дети, у которых диагностировали рак, и им нужно было сделать ее быстрее. Когда, наконец, в марте ее сделали, выяснилось, что эта опухоль стала такой же, как и до операции, или даже больше», -рассказала Й.Маткявичене.
Помочь могут немцы
Врачи предложили Йолите три варианта. Если все оставить на произвол судьбы, Аугусте умрет. Если делать операцию, существует 70% вероятности того, что девочка полностью ослепнет. Третий вариант – применять химиотерапию, но в этом случае вероятность победы над раком – всего 20-30%.
Лучевая терапия, по словам Йолиты, назначается детям с трех лет. Мозг Аугусте еще развивается, а при применении лучевой терапии были бы повреждены соседние ткани. Кроме того, ждать еще год, пока ребенку исполнится три года, и ничего не предпринимать до этого – слишком рискованно.
Женщина стала интересоваться, что в таком случае делают за границей. Ее внимание привлекла протонная терапия. По словам Йолиты, этот способ лечения раковых заболеваний радиотерапией почти не повреждает соседние ткани, поскольку лучи направляются прямо на опухоль.
Женщина обратилась к российским и немецким медикам. В Москве ей рекомендовали немецких медиков, поскольку у них больше опыта в этой области. Женщина надеется получить быстрый ответ, так как врачи еще не определились до конца, что конкретно нужно делать. А немецкие нейрохирурги уже прислали документы и подтвердили, что согласны оперировать Аугусте. Они дают немаленькие гарантии того, что девочка не ослепнет.
«И в Каунасской клинике могли бы сделать операцию, и девочка выжила бы, но она осталась бы совершенно слепой. А я пытаюсь сохранить ее глаз, - объяснила женщина причину, по которой она обратилась за помощью к иностранным врачам. - В Литве нигде не делают протонную терапию, ее стали применять совсем недавно. Литовские медики воздерживаются от комментариев, так как у них не т большого опыта. Но они сами указали клиники, которые могут помочь моей дочери».
Отец отвернулся от семьи
Иностранные медики предварительно подсчитали, что операция будет стоить около 200 тысяч литов. Такая сумма понадобится на первичное лечение. Однако, по утверждению женщины, деньги еще могут понадобиться на лечение после операции, на медикаменты. Кроме того, медики могут применить не один метод лечения, поэтому конкретная сумма не ясна.
«В настоящее время мое финансовое положение оставляет желать лучшего, поскольку полгода я живу в больнице и нигде не работаю – я должна была уйти с работы, - призналась Йолита. – У меня есть немного сбережений, члены семьи помогают, как могут. Ведь нужно на что-то жить».
Заговорив об отце Аугусте, Йолита вздыхает: «Скажу только, что, наверное, есть и другие отцы, которые не хотят помогать, когда ребенок заболевает. Возможно, боятся ответственности, возможно, чего-то другого. Не знаю, что творится у них в голове в это время… Но отец моего ребенка не помогает ни финансово, ни морально».
На лице ребенка появилось страдание
Йолита не помнит, когда последний раз высыпалась. Она чувствует постоянное напряжение, иногда в сутки спит всего по часу, по два, потому что, помимо рака, дочка заболела еще и сахарным диабетом, поэтому приходится вставать ночью и дежурить около Аугусте. «В жизни не осталось ни капли радости», - тихо произнесла Йолита.
Аугусте страдает еще больше – уже почти два месяца ей проводят химиотерапию. После нее ребенка тошнит, девочка потеряла вес, анализы крови плохие – упал уровень гемоглобина, ослабла иммунная система. Ребенок недавно поймал инфекцию, поэтому ей пришлось пройти курс антибиотиков. Девочка встает с кровати, играет, ходит, но быстро устает, поэтому чаще всего лежит.
По утверждению Йолиты, за полгода Аугусте уже привыкла к больничной обстановке, к лекарствам. Но на все очень остро реагирует, привязана к маме – никуда ее не отпускает.
«А до болезни она была веселой, очень живой, энергичной, умной. И сейчас осталась умной, но на личике появилось страдание, раздражение. Больно. Я не могу смирить с этим и оставить все, как есть. Тем более не хватает только одного – денег», - вздыхает женщина, которая в одиночку борется с болезнью дочери.
Собрала половину суммы
Сейчас все зависит от доброты незнакомых людей. «Я, как мать, прилагаю все усилия, чтобы сохранить не только жизнь дочери, но и ее зрение. Хотя каунасские медики успокаивают, говоря, что люди и слепые живут, но поймите – что значит жить слепым, и что значит видеть мир», - сказала Й.Маткявичене.
Женщина уже собрала немного больше половины нужной суммы – эти деньги ей пожертвовали добрые люди. «Люди не равнодушны, есть много людей, которые поддерживают, помогают, я получаю много нужной информации, отзываются и в Германии, и в Литве. Жертвуют, сколько могут, понемногу, но мы не стоим на одном месте. Появилась надежда, что мне удастся спасти зрение и жизнь дочери, спасти ее будущее», - оптимистично, хотя и устало, сказала Йолита.
Если хотите материально помочь Аугусте, номер счета ее мамы - LT077044060007817784. Желая связаться с Йолитой, пишите на адрес mjoli17@yahoo.com.
В Литве помочь не могут
Ромуалдас Гришкявичюс,
Медицинский физик Института онкологии Вильнюсского университета
«Очень трудно прокомментировать индивидуальную ситуацию. Это можно сделать, просмотрев результаты рентгенологических исследований (КТ, МРТ). Возможности сохранении зрительного нерва зависят от локализации и перерастания опухоли. В любом случае нужно консультироваться со специалистами, у которых есть практика в применении протонной терапии. В Литве такой возможности нет, специалистов – тоже. Это огромное оборудование, весом до 200 т, в диаметре до 10 м, которое используют для полного удаления маленьких опухолей, попадая точно в опухоль и не повреждая соседние органы. Эта терапия теоретически возможна, она может проводиться и в случае Аугусте, но практически в настоящее время мы помочь не можем. Ближайшие центры, использующие протонную терапию, находятся в Швеции и Норвегии».
