Вильнюсские улицы были пусты. Только несколько сотен людей, не боявшихся сырости, ждали в центре столицы Литвы возле здания Верховного Суда. Некоторые поджидали уже с 8 утра, хотя сессия началась только через два часа.
Когда стемнело, одни держали зажженные свечи, прикрывая их ладонями от дождя, другие протягивали цветы своим героям, недавно избранным парламентариям, которые поочередно выходили в дворцовый передний двор. Люди пели, плакали, аплодировали. Одни скандировали: «Витаутас» (имея в виду главу Саюдиса Витаутаса Ландсбергиса), другие – «Спасибо!».
Это не было похоже на мощные митинги, которые проходили в течение последних лет, которые привлекали сотни тысяч участников. Однако, чтобы присутствовать на этой парламентской манифестации «Восстановления Литовского государства», необязательно надо было присутствовать там физически – хватало духовно. Поэтому большинство жителей Литвы и сидели дома, прижавшись к телевизорам. Возрождение Независимости обсуждалось в кругу семьи, друзей. Но это не помешало тому, что Акт стал самым важным событием страны. Когда в 22.44 Витаутас Ландсбергис, только что избранный председателем Верховного Совета Литовской Республики, объявил: «Акт принят. Поздравляю Верховный Совет, поздравляю Литву!», ты знал, даже не видя этого, что почти по всей стране открывались бутылки шампанского и блестели слезы радости. Все это немного ошеломляло, поскольку еще почти два года назад независимость была только разрушающей идеей, запретным словом, недостижимой целью. (Действительно, всего несколько смелых губ нервно склоняли «суверенитет» страны.) Сейчас все это разразилось в прямом эфире.
Телевидение превратило это личное переживание в общественное переживание, которым все делились. Люди старшего возраста хорошо знали, что значит жить полсотни лет без независимости. Ее утрату в 1940 году благословили два диктатора, один из которых правил на Востоке (Сталин), другой – на Западе (Гитлер), и вместе с этим начался период, принесший с собой намного больше, чем оккупацию и новый идеологический порядок. Это была эпоха, которая безжалостно уничтожала людей – тысячи физически и еще большее число морально. Среди последних были и диссиденты, которые еще совсем недавно сидели в советских тюрьмах за то, что осмелились открыто требовать независимость, а сейчас эта горстка была избрана в Верховный Совет (включая Балиса Гаяускаса, который 37 лет провел в ГУЛАГе), и аппаратчики компартии, тайно скрежетавшие зубами каждый раз, когда Москва напоминала им, чье слово здесь решающее. Среди них были и колхозники, с болью в сердце вспоминавшие, что когда-то, до ссылок, которые тысячам из них стоили жизни, они были хозяевами и владельцами собственной земли. Их трагические судьбы охватили несколько поколений. Но как нация, явно побежденная, сумела подняться из «мусорной кучи истории» (куда, по словам Льва Троцкого, нужно отправить всех анархистов)? Хоть и поколоченная Иосифом Сталиным и Адольфом Гитлером, силой включенная в состав Советского Союза в 1940 году, Литва никогда не была совершенно разгромлена. Поначалу она даже сопротивлялась с помощью оружия. Когда осенью 1944 году Красная Армия стала продвигаться в сторону Берлина, в Литве началась партизанская война, которая продолжалась до 1953 года. Хотя нет точной цифры, предполагается, что во время этой войны погибли по крайней мере 50 тысяч человек. Это в стране, у которой не было даже трех миллионов жителей. И это происходило сразу после Второй мировой войны, во время которой Литва становилась ареной для борьбы нацистских и советских солдат.
В послевоенной Европе такое сопротивление было обречено на провал. Издалека казалось, что большинство жителей Литвы, хоть и неохотно, но признали свое поражение и смирились с новым статусом. Однако потребность выразить свою идентичность, отличную от той, которую советы навязали силой, - в душе литовцы всегда возмущались, когда иностранцы считали их русскими, - превратилась в форму сопротивления, которая приобрела своеобразную динамику.
Эта злость, упорство, нежелание превратиться в обязательную модель homo sovieticus создало психологическую основу для возрождения стремления к политической независимости. Несмотря на многолетнее подавление, это сопротивление нашло способ выразить себя и мягко, и творчески. Сопротивление очень редко было политическим, по крайней мере, не в прямом смысле. Таким быть оно и не осмеливалось.
Подготовка сцены
Для 61-летнего архитектора Альгимантаса Насвитиса сопротивление сложилось из стремления профессионально осуществить свое внутреннее видение. Для него 11 марта значило окончательную расплату за 20-летнюю осторожную, но напряженную работу. Как главный архитектор дворца Верховного Совета Литвы, он и его брат близнец Витаутас сознательно, тихо начали строить сцену для независимости Литвы. Их работа началась в 1970 году, когда они выиграли республиканский конкурс на проектирование нового комплекса Парламентского дворца (Верховного Совета). Если учитывать «буржуазное» происхождение братьев Насвитисов, предложение контракта было неожиданным. Ни один из них не был членом Коммунистической партии, а их родство с семьей Антанаса Смятоны вызывало еще больше подозрений. Идеологическое несоответствие им простили, но путь от проекта до здания все же продлился более десятилетия (все же это еще был Советский Союз). Сейчас весь современный комплекс зданий Верховного Совета находится в конце проспекта Гедиминаса, который еще недавно назывался проспектом Ленина. Сам Парламент - современное, белое, четырехугольное и четырехэтажное здание с продолговатыми, прямоугольными окнами оранжевого оттенка. За ним – Министерство финансов и Совет центра профсоюзов. От реки Нерис с одной стороны и от Национальной библиотеки им. Мартинаса Мажвидаса (импозантное строение, напоминающее греческий храм) с другой Парламент отделен большой бетонной площадью, идеально подходящей для митингов и демонстраций. <...>
Не так давно, сидя в главном зале Верховного Совета, архитектор Альгимантас Насвитис прекрасно вписывался в созданную им самим окружающую обстановку. Он был в светло-желтой рубашке, которая прекрасно сочеталась с замшевым пиджаком горчичного цвета. Устроившись в откидном кресле, обитом темно-золотистым материалом, глазами рассматривал стены нейтрального песочного цвета. А.Насвитис, невысокий мужчина с поредевшими седыми волнистыми волосами, очевидно отдавал преимущество одной и той же цветовой гамме (различным оттенкам песочного и золотого цветов) как в своем личном гардеробе, так и в создаваемых интерьерах.
Он нисколько не похож на человека, бунтующего против установленного порядка. Однако А.Насвитис является прекрасным примером мягкого сопротивления советизации, которое не заметно с первого взгляда. Некоторые литовцы принимали его сопротивление за совершенно иное. Это подтверждают комментарии, которые А.Насвитис услышал, когда Парламентский дворец впервые распахнул свои двери в конце 1983 года. Тогда у него спросили, почему он спроектировал такой красивый дворец этим гнилым коммунистам. «А потому, что однажды появится настоящий Парламент, и тогда здание будет нашим», - был его ответ.
А.Насвитис сознательно спроектировал Парламентский дворец так, чтобы его было легко приспособить после осуществления таких больших перемен. Внимательно посмотрев, объяснял он, вы не найдете ни одного капитально вмонтированного символа, прославляющего дух «советской социалистической» Литовской Республики. Ни на двух огромных бронзовых рельефах по обе стороны от входа в здание, ни на витражах в фойе нет знаменитых советских серпа и молота. Кроме того, добавил А.Насвитис, советские символы, например, два больших бронзовых герба Советской Литвы (один над основным входом, а другой – в большом зале заседаний), можно без труда снять. А.Насвитис напомнил, что после завершения строительства председатель Верховного Совета также заметил этот странный «недостаток», но не стал предпринимать какие-либо меры.
Сила символов
А, может быть, должен был предпринять?.. 11 марта эти советские символы пропали, как и предусмотрел А.Насвитис. Около 19.00, когда кругом вертелись камеры заграничных телеканалов, директор театра Йонас Юрашас, один из особенных гостей этой церемонии, режиссировал действия, вызывавшие, вероятно, наибольшее политическое удовлетворение его жизни. Й.Юрашас был изгнан из Литвы, когда в 1974 году публично выступил против цензуры в одном из своих спектаклей. Он ставил спектакли как на Бродвее, так и за его пределами. Сейчас, вернувшись обратно на долгое время, он вновь ставил спектакль в театре, из которого его выгнали почти 20 лет назад. Когда несколько молодых мужчин пожелали сорвать бронзовый герб Литовской Советской Социалистической Республики над входом в Верховный Совет, Й.Юрашас снизу указывал, что и как нужно делать. Потом на его месте был вывешен цветной гобелен, изображающий средневекового рыцаря на коне (это Витис – традиционный символ литовцев).
Говорили, что весь этот спектакль не был такой уже спонтанный акт, а скорее спровоцированный командами иностранных журналистов, которые, конечно, были не против поймать такой красноречивый момент… Если да, то эти предложения были с радостью приняты. Но в действительности не было нужды в каких-либо предложениях. Снятие советских символов уже было предусмотрено. Вечером в главном зале Парламента, когда трехцветный желто-зелено-красный национальный литовский флаг закрыл герб советской Литвы, люди аплодировали, стоя.
Таким образом, серп и молот исчезли из крепости литовской власти, и дорогие символы из долгожданного прошлого были восстановлены. Национальный флаг, Витис, столбы Гедиминаса – все эти традиционные символы Литвы были приняты независимой властью еще в межвоенное время. Поэтому они представляли не только культурные и национальные традиции, но короткий период современной истории Литвы, когда она была свободной от иностранного господства, и который, конечно, Советский Союз стремился стереть из памяти. Поэтому неудивительно, что еще всего несколько лет назад публичной демонстрации символов, даже тайной, даже на несколько минут, было достаточно, чтобы заработать немалый тюремный срок. Это, кстати, только увеличивало их ценность.
В прошлом году, когда демонстрация национальных символов все еще была редкостью, я спросила у одного мужчины, почему так много чувств вложено в то, что является всего лишь символами. Он ответил, рассказав случай из своего детства.
В 1940 году, сразу после советской оккупации, он увидел офицера Красной армии, который пинал труп литовского солдата, одетого в униформу со столбами Гедиминаса. Этому мужчине тогда было всего десять лет. Это был последний раз, когда он видел знак, пришедший в Литву еще из Средневековья. <...>
Границы символов
Несомненно, новости о независимости собирались с настоящим энтузиазмом, и слезы, которые по всей стране лились у экранов телевизоров, были настоящими. Ведь 24 февраля во время предвыборной кампании в Верховный Совет Литвы кандидаты Саюдиса объявляли с трибун, что их важнейшая цель – это восстановить независимое Литовское государство. Сейчас они просто выполняли данное обещание. И хотя независимость была восстановлена очень быстро, в Литве ее восстановление было неожиданностью. Многие местные политические деятели предусмотрели, что независимость будет объявлена в этом году. Но еще несколько месяцев назад немногие из них сказали бы, что это случится так быстро.
В сущности многие понимали, какой неподготовленной была Литва. У нее не было ни военных сил на подготовку этого шага, ни продовольственного резерва (хотя продукты питания составляли большую часть национального продукта республики), ни сырья, ни золота.
Поэтому восстановление независимости было скорее актом воли, а не ума.
Репортаж 15 марта 1990 года «Литва объявляет независимость от СССР» из книги И.Навазелскис «Фрагменты и переломы: репортажи из Вильнюса в 1990-1991 гг.»
Волновало больше, чем я осознавала
Накануне 11 марта на Вильнюсской книжной ярмарке издательство Versus Aureus представило книгу родившейся в Бостоне и получившей степень магистра журналистики в Колумбийском университете литовки из США Ины Навазелскис (1956 г.р.) «Фрагменты и переломы: репортажи из Вильнюса в 1990-1991 гг.».
Впервые посетив Литву еще в 1978 году, Ина, уже как журналистка, вновь приехала в Литву перед самым 11 марта. И первый свой репортаж из Литвы она выпустила, когда Литва объявила о восстановлении Независимости, а последний в 1991 году – когда мир признал Литовское государство. «Меня на самом деле волновало, что там происходило. Искренне волновало. Намного больше, чем я осознавала», - пишет в предисловии книги автор. Ина вышла замуж в Литве, ее мужем стал избранный в Кретинге подписант Акта Независимости Виргиниюс Пиктурна.
Из книги И.Навазелскис мы представляем читателю репортаж 15 марта 1990 года «Литва объявляет независимость от СССР»
