Неизвестный Станиславский
"По-русски будем говорить?", - спросила собравшихся А. Шульгат, и сразу получила ответ: "по-русски, потому что Станиславский".
Однако перевод лекции театроведа все же понадобился. В небольшой аудитории Литовской академии музыки и театра собралась в основном молодежь, которая русского языка не знает, но, что удивительно, прекрасно ориентировалась в предмете разговора. Это было хорошо видно, когда российский театральный критик сыпала фамилиями российских актеров и режиссеров. Как современников, так и начала прошлого столетия.
Почему Станиславский? Во-первых, это одна из главенствующих систем актерского мастерства во всем мире. Можно спорить о том, базовая ли она, но, как рассказывала А. Шульгат, в некоторых странах ее используют, при этом не говоря, что это система Станиславского. К ней попросту уже настолько привыкли, что не всегда персонифицируют.
А в Великобритании, как выяснилось, на английском и русском языках издается даже журнал "Изучаем Станиславского". Инициативу проявили англичане, что удивительно, учитывая их традиции. Оказалось, что у них огромный интерес к мэтру.
Парадоксально, но в России на систему Станиславского сейчас взглянули по-новому именно из-за Великобритании. Оказалось, что в СССР его работы сильно цензурировали. "Но Станиславский посылал рукописи в Англию, где их без цензуры переводили на английский язык", - рассказывала театровед.
Сейчас получилось так, что единственные настоящие не цензурированные источники про систему Станиславского - за рубежом и не на русском языке. Возможно, их когда-нибудь переведут. Вот такой парадокс: двойной перевод - с русского на английский и назад - оказывается точнее, чем источники на русском языке.
Голливуд давно живет по Станиславскому
Станиславский, пожалуй, единственный человек, который смог структурировать все методы актерского мастерства. Потом из его системы вышло множество течений и направлений, которые сейчас претендуют на отдельные учения, однако на самом деле они являются лишь отдельными частицами системы, изобретенной Станиславским.
Например, есть и американский вариант интерпретация системы Станиславского. Тот самый, который мы привыкли видеть в голливудских кинолентах.
"Система хорошо легла в Голливуде. Именно она помогает быстро адаптироваться. Его работы стали пособием, как быстро сыграть нужную роль. Это инструмент", - говорила А. Шульгат, - Но в последнее время есть тенденция своеобразного антиметода. В Голливуде стало принято влезать в шкуру другого персонажа. Когда, например, гетеросексуал играет гея, или красивая женщина - ужасно некрасивого персонажа. Актерам приходится вживаться и полностью перевоплощаться. И это теперь стало даже модой. Об этом свидетельствуют награждения того же "Оскара".
Литовские режиссеры востребованы
Однако критик не считает, что знаменитая система - это один единственно правильный путь. По ее словам, даже сам Станиславский не считал себя гуру, он чувствовал себя учеником. Это советская идеология сделала его великим мастером. "Почему так востребованы литовские режиссеры? Потому, что в России понимают, что это хорошие режиссеры, у которых есть интересные идеи, а русский театр нуждается в таких идеях.
Нужно обновление, нужен свежий взгляд", - говорила театровед, подчеркивая, что она против закрытости.
Впрочем, гениальности Станиславского это не уменьшает. Никто всю его систему до конца так и не познал, а ученики переняли только частицы.
Его "внуки" в смысле актерского мастерства, до сих пор блистают в российском театре и кинематографе. Например, Хабенский, Пореченков, Рапопорт... многие другие. Все они воспитанники Вениамина Фильштинского, а он, в свою очередь - прямой ученик Станиславского. Можно перечислять много примеров. Фильштинский проповедовал этюдное воспитание по системе Станиславского. Другие взяли из этой системы метод физических действий. Методы - едва ли не противоположные, по ним получается совершенно разный театр и совсем другое кино, но все это - Станиславский. Такой он был многогранный.
Программу русских дней на Международной книжной ярмарке смотрите ЗДЕСЬ.
Шульгат Анна
Театровед и переводчик. Родилась в Санкт-Петербурге. В 1998 году окончила театроведческий факультет Санкт-Петербургской театральной академии. С 1998 по 2003 год работала ученым секретарем Санкт-Петербургского театрального музея. С 2003 г. – свободный художник, точнее, переводчик и критик. В 2006 г. стала стипендиатом программы Фулбрайт и поступила в аспирантуру Нью-Йоркского университета, где продолжает изучение английского театра и знакомится с американским. Сотрудничает с научным журналом «SlavicandEastEuropeanPerformance» (Нью-Йорк). Статьи и интервью публиковались в петербургских и московских газетах, журналах «Всемирное слово», «Питерbook», «Театральный Петербург», «АудиоМагазин», «Невский альбом», «Автобус», а также научных сборниках и книгах. Переводы прозы и стихов печатались в журнале «Иностранная литература», выходили отдельными книгами в издательствах «Азбука», «Амфора», «Радуга», «Вита Нова», «ScarecrowPress» (США). Среди опубликованных переводов «Заколдованная жизнь» Дианы Уинн Джонс, «Харуки Мураками и музыка слов» Джея Рубина, «Прекрасные тела» Лоры Каннингем (одноименная пьеса в переводе Анны Шульгат поставлена в нескольких российских театрах); вторая часть «Робинзона Крузо» Даниеля Дефо, «Комната воды» Кристофера Фаулера.
