Примерно на одну октаву ниже, чем в прошлом году, когда поставленный твердый голос рубил одно и то же нарцисское «я», «я», «я».
 |
За год безапелляционное «я, я знаю, я сказала, я назвала, я предложила» пропало. Возможно, это значит, что президент все же читает прессу и – пусть с опозданием – пытается реагировать на критику.
В общем, годовое сообщение сейму было сдержаннее, чем интервью, которое по этому случаю дала президент. Полная неожиданность – несколько предложений в защиту бизнеса. Хоть и абстрактные, но поскольку их сказала Д.Грибаускайте, которая до сих пор весьма безответственно использовала термин «олигарх», это едва ли не революция мышления. А может быть, только тактическая хитрость – перед каким-нибудь планируемым новым подвохом для бизнеса.
Все остальное – как всегда. Столько же мало внимания внешней политике. Та же панегирика себя и обвинения в адрес других.
Как немного неожиданный момент стоит оценить косвенную критику уличной справедливости. Так же – косвенно, но очень ясно президент напомнила консерваторам: времена, когда у этой партии был свой карманный прокурор, свой «крот» в ДГБ и свой глава СРФП, прошли.
Все остальное – как всегда. Столько же мало внимания внешней политике. Та же панегирика себя и обвинения в адрес других. В первую очередь, в адрес правительства, ответственность за действия которого отчасти должна принять сама президент.
Если бы не крыша Д.Грибаускайте, А.Кубилюс уже давно был бы дважды бывший премьер, а он станет первым премьером, который правил в течение всего срока полномочий, и еще во время такого кризиса. Это могло случиться только потому, что А.Кубилюс часто был только маленьким премьером, ловящим все, что скажет великая – Д.Грибаускайте, чью волю в правительстве напрямую исполняли министры И.Шимоните и А.Сякмокас.
Но из годового сообщения, и особенно из данного перед этим интервью, которые невозможно оценивать по отдельности, становится ясно, что Д.Грибаускайте уже списала и А.Кубилюса, и Коалицию перемен. Прогнанных кубилюсов расстреливают, правда? Д.Грибаускайте уже ставит на новую, весьма странную троицу – А.Буткявичюса, Р.Паксаса и В.Успасских. Общее среди этих деятелей то, что они не критикуют президента.
Это заставляет насторожиться. Есть ли еще в нашем государстве такое явление, как оппозиция? Исходя из того, что ни одна оппозиционная партия за три года так и не осмелилась обсудить труднопонимаемую внешнюю политику, в которой отсутствует какое-либо направление, а также покрывание судьи из Гарлявы, приближающееся к правовому нигилизму, можно утверждать, что границы парламентского большинства и оппозиции фактически стерлись.
Векторы политических напряжений сильно изменились. Особенно, если сравнить с тем, как перед парламентскими выборами в 2008 году все оппозиционные партии без устали ругали каждый шаг президента В.Адамкуса.
Сегодня оппозиция даже взглядом боится разозлить президента, которая, в отличии от В.Адамкуса, в течение трех с половиной лет была несомненной крышей правящего большинства. Критике не подвергается не только президент, но часто и правительство, препятствуя которому, можно задеть и Д.Грибаускайте. Поэтому критика со стороны оппозиции все чаще сводится к легким ударам, крикам на тему геев и к неинтересным для народа парламентским играм.
Мы не ошибемся, если скажем, что руководители оппозиционных партий сегодня боятся не вердикта народа во время выборов в сейм и думают не о том, как заслужить расположение избирателей, а в первую очередь смотрят президенту в рот.
Раскритикуешь бюрократически полные надежды и вместе с тем наивные слова президента о тепловом хозяйстве, или, не дай Боже, строительство атомной электростанции, и Д.Грибаускайте не предложит твою кандидатуру на пост премьера, несмотря на то, что избиратели выдвинули твою партию на первое место. Это особенно заметно, если посмотреть на соглашательскую осанку председателя партии социал-демократов Альгирдаса Буткявичюса.
Но и возможность не дождаться предложения стать премьером – еще не худший случай. Если глава партии позволит себе сказать лишнее о той же внешней политике, кто может гарантировать, что в его офис или в офис его жены не придут из ССР, ДГБ или СРФП? Объясняй потом, ты ли это украл, или у тебя украли, когда выборы уже пройдут.
«Публичный» отчет ДГБ (скорее уже карикатура публичности) примерно показал, как это делается. В нем сообщается, что Россия купила все СМИ, репортеры которых пытаются выяснить, не слишком ли дорогой для Литвы проект атомной электростанции.
Вместо того, чтобы четко назвать, кто питается грязными деньгами, облили всех. Даже тех, которых за все время работы этой власти мастерски обогнали и Министерство сельского хозяйства, защиты окружающей среды, транспорта, энергетики, хозяйства, и другие министерства, которые щедро разбрасывались миллионами налогоплательщиков на рекламу. Эти миллионы, в свою очередь, каким-то странным и таинственным образом оседали там же, где и деньги враждебных стран.
Поэтому осенью нас ждут странные выборы в сейм. Мы приближаемся к такому состоянию государства, когда президент говорит, кто, после кого, как и сколько будет править. У нас будет Странный сейм.
Почти не сопротивляясь, Литва движется в сторону управляемой демократии. Когда становится уже неважно, у кого в сейме большинство. Вообще, когда парламентское большинство уже не нужно – как это есть уже сейчас.
Почти не сопротивляясь, Литва движется в сторону управляемой демократии. Когда становится уже неважно, у кого в сейме большинство. Вообще, когда парламентское большинство уже не нужно – как это есть уже сейчас. Есть у нас и пример, когда бизнесом и СМИ, которых содержит крупный бизнес, управляют с площади С.Даукантаса. И ничего. Всем хорошо будет и тогда, когда у какого-нибудь бизнеса потребуют 20% акций – поделиться.
Перед самым годовым сообщением Д.Грибаускайте ни с того, ни с сего объявила себя гарантом Конституции. Поскользнулась на ровном месте? Не читала Конституцию? Но, хотя Конституция в отведенных президенту статьях 77-90 об этом даже не упоминает, ни один политик даже не вякнул. В сейме вымерли все знатоки Конституции.
Жалко, а кто-то, возможно, сказал бы – кроваво символично, что вслед за президентом стал заговариваться и министр иностранных дел А.Ажубалис: «Мы неизбежно должны будем изменить Конституцию уже хотя бы потому, что в Конституции сказано, что наша валюта – это лит. Нам нужно будет изменить не один акт. Мы не сможем вступить в еврозону, не изменив Конституцию, значит, ее нужно менять».
В Конституции Литвы нет ни слова о валюте.
Говоря о внешней политике, Д.Грибаускайте заявила, что она стремится к «творческой внешней политике» и «умной дипломатии».
«Умная» дипломатия – это звучное, но пустое и неудачное слово, заимствованное из области IT. А как внешняя политика может быть творческой, если осуществляющие ее лица путаются в Конституции, если в Министерстве иностранных дел царит тотальных страх сделать что-нибудь не так?
Когда сама президент постоянно ведет двойную игру. В интервью, которое Д.Грибаускайте дала перед тем, как прочитать годовое сообщение, она уже объяснила, что выступает за атомную электростанцию, но еще не знает, экономичный и прозрачный ли этот проект, поскольку она его только изучает. Почувствовав, что народу этот проект не очень нравится, поскольку в будущем для людей он может значить еще большую стоимость электроэнергии, а для государства – бремя кредитов, Д.Грибаускайте начала лавировать.
Президент слишком часто стала повторять, что ей нужно сделать паузу. С Польшей – паузу. С США – паузу. В истории Гарлявы – пауза. Относительно ругающейся судьи – очень долгая пауза. Что в итоге у нас есть? Длящийся в течение трех лет грандиозный для масштабов Литвы PR-театр с очень долгой паузой. В театре нет ничего лучше хорошей паузы. Но здесь жизнь народа. Которая идет.
