Когда мой знакомый художник, не скрывающий своих радикальных взглядов, случайно увидел на канале Polonija литовский флаг, которым размахивали соревнующиеся здесь поляки Литвы, он неожиданно сказал мне: "Может быть, не так ужи плохи эти поляки, может, стоит им разрешить писать свои фамилии на своем языке - ведь, наконец, это является европейской нормой, а Вильнюсском Старом городе полно английских названий, которые могут прочитать даже литовцы, никогда не изучавшие английский язык".
 |
| Vytautas Plečkaitis |
Конечно, стоило бы, поскольку поляки в первую очередь являются гражданами Литвы, Литва тоже их Родина, большинство из них родились в Вильнюсе, в Вильнюсском районе или в Шальчининкай.
У нас тот же латинский алфавит. Я помню, одна знакомая немка, госпожа Юнг, жительница Клайпеды высказала мысль о том, что немцы (видимо, как и поляки) в первую очередь любят свою Родину, а только потом всю Германию.
Неслучайно немцы, вынужденные после войны бежать из оккупированных краев, объединились в содружества земляков. Например, жители Клайпеды объединились в Memelaender и хотя их осталось не так уж и много, они регулярно выпускают свою газету Memeler Damfboot ("Пароход Мемеля"). Выходцы поляки объединяются в свои "кресы".
Своей многокультурностью Клайпедский край был чем-то похож на Вильнюсский край. В одном из них до начала Второй мировой войны доминировала немецкая культура с живущими рядом литовцами протестантами и евреями, в другом - польская культура с еврейской, литовской, белорусской культурами.
Из всех городов Литвы, наверное, только Вильнюс и Клайпеда ввиду своей многокультурности больше всего поддавались и поддаются мировому влиянию, а также влиянию чужих культур.
Однако если после войны немцев и литовцев протестантов (граждан Германии) в Клайпедском крае почти не осталось, за исключением нескольких десятков семей, то в Вильнюсском крае даже по завершении послевоенной репатриации в Польшу поляков осталось даже больше, чем литовцев.
Евреев не осталось ни в Клайпеде, ни в Вильнюсе. Иногда мне кажется, что наши экономические проблемы, неспособность управлять финансами возникла от того, что у нас нет своих евреев, которые могли бы нас научить, как нужно обращаться с деньгами и капиталом, как правильно делать бизнес.
Вильнюс, как город, может радоваться, что ему отчасти повезло, поскольку ему удалось сохранить не только большую часть Старого города, но и останки многокультурности, а при их восстановлении появляется возможность стать настоящим европейским городом.
Между тем в Клайпеде новое поколение уже "скучает" по немецкой культуре. Появившуюся пустоту пытаются заполнить немецкими названиями. В самом центре Клайпеды в отреставрированном складе 19 века появился огромный пивной бар Mėmelis, а также сорт пива Mėmelis.
Немецким туристам, которые летом довольно часто посещают Клайпеду, такие названия не нужны, поскольку написаны они в литовской транскрипции. Чтобы их убедить, надо было писать не Mėmelis, а Memel. А для прибывшего литовца такие названия выглядят, по меньшей мере, странно. Не лучше было бы и ресторан, и пиво назвать Klaipėda, поскольку это старое название, упоминаемое с 14 века, хорошо знают даже немцы, интересующиеся историей города.
Такое прямолинейное потакание безвкусно, кроме того оно показывает неполноценность самих хозяев, нестабильную идентичность жителей Клайпеды, как сказал бы один известный историк.
Недавно первый канал LTV показал в новостях поляков, которые учатся в польском университете на литовском языке и уже пытаются говорить по-литовски. Меня приятно удивил тот факт, что в Польше более сотни поляков учатся в университете на литовском языке.
Человек, выучивший чужой язык, более или менее чувствует симпатию и к этой стране, и к этой культуре, потому что знает и понимает больше, чем те, для которых этот язык чужой. Понемногу все эти студенты могут стать друзьями Литвы. Интересно, сколько литовцев учатся на польском языке? Ведь потребность в знании этого языка довольно высока, учитывая интенсивные экономические отношения и тесные исторические связи.
Позитивная, беспристрастная информация может оказать положительное воздействие на общественное мнение. Этой позитивности хватает и в Литве по отношению к полякам, и в Польше по отношению к литовцам. Только нужно заметить ее и показать.
Институт истории Литвы при содействии исторического факультета Вильнюсского университета и Варшавского университета организуют курс лекций о наследии Великого княжества Литовского. В этих лекций примут участие ученые из Польши, Беларуси, Украины, которые попробуют договориться, прийти к общему знаменателю, провести дискуссии даже на такие острые темы, как польские крессы или оккупация Вильнюса.
Польские ученые, а также польское общество никак не соглашаются с тем, что в 1920 году Польша оккупировала Вильнюс, поскольку, по их словам, как можно оккупировать соотечественников, которые составляли большинство жителей. Хотя они готовы согласится с тем, что Польша использовала силу, присоединяя Вильнюсский край к Польше.
Это показывает, как различаются оценки одних и тех же событий. Необходимо больше разговаривать, дискутировать между собой и, видимо, идти по такой дороге, по которой шли и идут немцы с поляками.
Их ученые долго дискутировали на тему издания общих учебников по истории и, не смотря на многие противоречия, они пришли к согласию. Обе стороны поняли, что в первую очередь нужно инвестировать в молодежь, организуя общие лагеря, форумы, дискуссии, поездки. И это дало результаты. Как дало результаты и сотрудничество Польши и Украины, хотя раны польско-украинских отношений намного глубже, чем раны литовско-польских отношений.
А вот что случается, когда информацию скрывают. После того, как возникли дискуссии относительно двуязычных названий в тех местах, где нацменьшинство составляет большинство жителей, в Литве долгое время игнорировался тот факт, что в Польше в тех местах, где литовцы составляют большинство, названия местностей пишутся на польском и литовском языках.
Только после того, как польские националисты замазали краской литовские названия в Польше, наши СМИ информировали нас, какие плохие эти поляки, замазавшие литовские названия населенных пунктов. Так мы, литовцы, узнали, что наряду с польскими названиями там существуют и литовские.
Если бы не замазали, большинство литовцев так бы и не узнали. Не было информации и о том, что польские власти не только извинились перед литовским сообществом, но и пообещали на свои средства заменить замазанные таблички. Такое утаивание информации не только не улучшает двусторонние отношения, за которые ответственны не одни политики, но и показывает нашу слабость, неспособность адекватно принимать неблагоприятную для нас информацию.
Можно ли еще до выборов в Сейм дождаться от политиков чего-либо позитивного? В Сейме Литвы даже нет группы по межпарламентским связям с Польшей, хотя есть почти со всеми странами Европы, даже с Мексикой или Чечней.
Конечно, в воле Сейма расставлять приоритеты. Только приносит ли такой выбор пользу Литовскому государству? Члены Сейма могут спросить у себя, какую пользу за 4 года принесла их антипольская политика? Скажем, много ли местных поляков удалось привлечь на сторону Литвы, не позволяя им писать по-польски свои фамилии и названия местностей? Боюсь, что немного.
Сопротивление литовским властям только усилилось, а В.Томашевски и его сторонники получили хороший шанс и прекрасную почву для выборов.
Не смотря на бездействие политиков, отношения с Польшей и с местными поляками могут улучшиться, поскольку на обеих сторонах есть достаточно людей, которые стремятся к их улучшению. Чем больше мы узнаем друг друга, тем легче нам будет сотрудничать.
